Сардарский дворец в Эривани: хроника красоты и вандализма

«В 910 году хиджры (1504 г. н.э.) Сефевидский Шах Исмаил поручил своему полководцу Реванкули хану строительство крепости. Она была построена на юго-восточной стороне реки Занги за семь лет из камня и кирпича. Крепость красивая, хоть и одноярусная», – писал в «Книге путешествий» знаменитый турецкий географ Эвлия Челеби.

"В 910 году хиджры (1504 г. н.э.) Сефевидский Шах Исмаил поручил своему полководцу Реванкули хану строительство крепости. Она была построена на юго-восточной стороне реки Занги за семь лет из камня и кирпича. Крепость красивая, хоть и одноярусная", - писал в "Книге путешествий" знаменитый турецкий географ Эвлия Челеби.

Эта крепость, названная в честь Реванкули хана Ревангала или просто Реван (Иреван, Эривань) и давшая начало городу, называемому сегодня Ереваном, была серьезным оборонно-стратегическим сооружением на стыке Османской и Сефевидской империй. В течение долгого периода крепость играла очень важную роль в регионе, где веками жили азербайджанские тюрки. Город расширялся, отстраивался, его архитектуру современники признавали уникальной.

Здесь возводились медресе, мавзолеи, библиотеки, мечети (их было так много, что Эривань называли городом минаретов), караван-сараи, бани, базарные комплексы, жилые дома и дворцы, например, дворец Сардара (правителя).

Сардарский или Ханский дворец, расположенный непосредственно в Эриванской крепости, является самым примечательным образцом гражданского зодчества города. Двухэтажная постройка в форме трапеции являлась и ханской резиденцией, и местом для проведения официальных мероприятий, начиная с XVI в.

На протяжении своей истории дворец переходил из рук в руки, разрушался и людьми, и землетрясениями, ремонтировался и благоустраивался. В 1791 г. к дворцу был пристроен Зеркальный зал и Летняя резиденция в саду.

При Ханском дворце существовал и гарем; здания прилегали друг к другу и имели длинный фасад, тем самым представляя собой единую архитектурную композицию. После завоевания Эривани русскими войсками в 1827 г. гарем был превращен в госпиталь.

Таким образом, это величественное строение с архитектурной точки зрения стало монументальным дворцовым комплексом. В 1810 г. дворцовый комплекс был основательно отремонтирован, а также дополнен рядом построек.

По воспоминаниям многих путешественников, дворец, снаружи не производивший особого впечатления, внутри поражал своей утонченной роскошью и красотой. По своей архитектурной форме, размеру, планировочной структуре, решению внутреннего объема и художественному оформлению, дворец считается шедевром восточного зодчества.

Французский путешественник Ж.Б. Шарден, посетивший дворец в 1673 г., подробно описал, как проходят там приемы, проводившиеся Шафигулу ханом, любителем искусства и науки, в честь своих гостей. Он рассказал, как умело борцы, танцоры, певцы и музыканты демонстрировали свои таланты. Спектакль, показанный музыкантами и танцорами, автор назвал оперой Востока.

В феврале 1819 г. дворец посетил известный русский писатель и дипломат А.С. Грибоедов. Он подробно описал Зеркальный зал: "...пол устлан дорогими, узорчатыми коврами, потолок и весь зал расписаны японскими узорами, ставни окон занимают всю продолговатую стену: в них цветная слюда чередуется с резьбой и с наклеенными каймами. Прямо против входа сооружен камин, выпуклый потолок покрыт зеркальными кусочками, все стены украшены картинами в два ряда".

Забегая вперед, скажем, что многие из этих уникальных образцов светской живописи были утрачены, многие уничтожили армянские варвары, некоторые были отреставрированы замечательным азербайджанским художником Мирзой Гадымом Иревани. Осталось четыре портрета, которые были написаны им специально для Зеркального зала в середине XIX в.

Кстати, именно в этом зале после завоевания Эриванской крепости русскими войсками в октябре 1827 г. русские офицеры при участии Грибоедова впервые в истории поставят спектакль по его знаменитой пьесе "Горе от ума".

В 1864 г. Эриванская крепость перестала использоваться в качестве военно-фортификационного объекта и пришла в запустение. В 60-70-е гг. XIX в. были произведены определенные ремонтные работы, но они лишь отсрочили агонию прекрасного сооружения. При русском владычестве, приведшим к выселению из Эривани его коренного населения - азербайджанцев - и заселению пришлыми армянами, дворец постепенно пришел в упадок.

К началу ХХ в. вопрос уже стоял ребром: либо реставрировать, либо сносить. В мае 1910 г. дворец был осмотрен почетным членом Императорского Военно-исторического Общества генералом А.З. Мышлаевским, давшим заключение, что здание якобы никакой исторической ценности не представляет и подлежит уничтожению; приведение его в порядок требует больших и вместе с тем излишних затрат.

В результате проведенных обсуждений Императорская Археологическая Комиссия (ИАК) постановила просить академика Н.Я. Марра осмотреть дворец на месте. Академик, который ко всему относился непредвзято и которого невозможно было подкупить, высказался в 1912 г. в своем докладе однозначно: несомненно, и время, и землетрясение повлияли на разрушение Сардарского дворца, но изъяны, причиненные этими двумя факторами, значительны только потому, что не было ни малейшего внимания к замечательному памятнику старины за последние два десятилетия. Марр отметил, что идет обратный процесс, т.е. оказалось, что есть интерес содействовать скорейшему разрушению дворца, и разрушается он руками человека.

Марр утверждал, что на примере дворца прослеживалось равнодушие в деле сохранения всех мусульманских исторических памятников Южного Кавказа. Академиком были произнесены прозорливые слова: "Очевидно, мы имеем дело с систематическим разрушением местных древностей. Естественно, эта разрушительная деятельность заметает постепенно в конце следы менее видных, но не менее научно-интересных древностей". Эти слова, естественно, относились ко всем азербайджанским историческим памятникам на территории Эриванской губернии. Естественно, что ни один народ варварски не разрушил бы свои материально-культурные памятники и не пытался бы стереть их с лица земли. А чужие можно...

Академик Марр, описывая состояние других построек в Эриванской крепости, завершает свой доклад следующими словами: "Все эти памятники могли быть сохранены прекрасно. Можно и следует сохранить теперь то, что осталось: в археологии и развалины имеют громадное значение, но, быть может, окажутся средства предотвратить окончательное разрушение. Прежде всего нужна охрана: ограда... сторож и недопущение разноса и загрязнения.

Помимо чисто научного значения перечисленных памятников, следовало бы иметь в виду и иные, с государственной точки зрения не менее важные, интересы. Престиж России как западной цивилизованной страны требует того, что если нельзя ее именем ничего творить славного на восточно-культурной окраине по части культурных предприятий, то, по крайней мере, не бесславить ее как разрушительницу. Такое требование чести лишь усиливается нахождением памятников в пунктах со значительным мусульманским населением (т.е. в городе Эривань - О.Б.)..."

В конце заседания ИАК честный и искренний академик Марр категорически заявил, что дворец имеет крайне запущенный вид, но опасности немедленного разрушения не представляет.

Однако правительство не предпринимало необходимых мер по предотвращению разрушения дворца армянскими вандалами, в результате чего к 1917-1918 г. полуразрушенный дворец исчез с лица земли. Вместо снесенной красоты на горе в середине ХХ в. построят здание винного завода "Арарат". Армянский коньяк, названный именем турецкой горы, безусловно, важнее не армянской истории...

Впрочем, советские любители коньяка лишь довершили "дело", начатое в 1865 г. (по другим данным в 1877 г.) неким купцом Нерсесом Таиряном, чьи потомки теперь невероятно гордятся своим "орлиным" происхождением. Сначала этот горный орел оттяпал часть крепости рядом с Сардарским дворцом, купив территорию у двух своих соплеменников. (Как, интересно, территория крепости могла стать частной собственностью, знают только армяне, ведь до 1868 г. Эриванская крепость вместе с дворцом принадлежала военному ведомству, затем перешла в ведение городской полиции.)

Армяне с гордостью говорят, что Таирян разбил на территории Эриванской крепости первые виноградники. Да, разбил - изничтожив ради них прекрасный Сардарский сад, которым так восхищались все гости Эривани.

В 1899 г., не справившись с экономическими трудностями, связанными с невозможностью экспорта своей продукции, этот орел продал свой бизнес другому виноделу - Николаю Шустову. Тот оттяпал еще часть крепости и развил бизнес, начав производить коньяк. Для строительства заводов активно разрушались крепостные стены.

Так в городе, который сейчас носит имя "Ереван", не осталось ни единого исторического памятника, который свидетельствовал бы о его прошлом. Официальные лица Армении не могут продемонстрировать прибывшим гостям и исследователям ни одного исторического памятника возрастом более двухсот лет на "древней армянской земле" и в ее "древней столице".

Если бы по вандализму проходили чемпионаты мира, армяне были бы вечными обладателями первого места...

Использованы материалы Назима Мустафы и сайта iravan.info