Mосковский пожар 1812 года: кто виноват?

В истории есть несколько фактов, которые считаются непреложными. То есть в них никто не сомневается и проверять не собирается. Одним из таких фактов является пожар в Москве в 1812 года. В школе нам преподавали, что Кутузов специально поджег Москву, чтобы французам достался полностью выгоревший город. Что Кутузов приготовил для армии Наполеона ловушку. В итоге официальная история так на этой точке зрения и осталась…

В истории есть несколько фактов, которые считаются непреложными. То есть в них никто не сомневается и проверять не собирается. Одним из таких фактов является пожар в Москве в 1812 года. В школе нам преподавали, что Кутузов специально поджег Москву, чтобы французам достался полностью выгоревший город. Что Кутузов приготовил для армии Наполеона ловушку. В итоге официальная история так на этой точке зрения и осталась...

Даже в самом 1812 году причины знаменитого пожара обсуждались неохотно. Для русских сам факт сдачи древней столицы на поругание наполеоновским войскам был крайне неприятен, и лишнее напоминание о том не приветствовалось. Для французов же предание огню огромного города было тоже событием постыдным, несовместимым с ролью передовой цивилизованной нации, каковой они себя, несомненно, считали.

Так, в своих воспоминаниях бригадный генерал французской армии Филипп де Сегюр очень хорошо показал впечатление французов от пожара: "Мы сами смотрели друг на друга с каким-то отвращением. Нас пугал тот крик ужаса, который должен раздаться по всей Европе. Мы приближались друг к другу, боясь поднять глаза, подавленные этой страшной катастрофой: она порочила нашу славу, грозила нашему существованию в настоящем и в будущем; отныне мы становились армией преступников, которых осудит небо и весь цивилизованный мир..."

Что касается непосредственных свидетелей пожара, способных внятно и детально рассказать о происшедшем, то их оставалось немного: москвичи, особенно из образованных сословий, покинули город, большинство французов погибло во время бесславного бегства из России...

Сейчас, когда и историки, и журналисты, и просто думающие люди стали скептически относиться к тому, чему их учили в школах и институтах, преобладают три версии: Москву нарочно сожгли французы; Москву нарочно сожгли русские патриоты; Москва загорелась от небрежного отношения и захватчиков, и оставшегося крайне малочисленного населения. В романе "Война и мир" Лев Толстой, разобрав возможные версии, пришел к выводу: Москва не могла не сгореть, поскольку в отсутствие твердого порядка любое, даже незначительное возгорание грозит общегородским пожаром.

"Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей - не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотно и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое". Как говориться, Толстой встал на позицию "ни нашим, ни вашим". У этой версии, как у любой другой, есть право на существование, но достоверной она не выглядит. Что же касается поджога русскими или французами, то и здесь не все так просто. Ни одна из сторон не была заинтересована в уничтожении города, поэтому и вероятность умышленного поджога крайне мала, можно сказать, ничтожна.

Французы были меньше всех заинтересованы в уничтожении Москвы. Армия, вступающая в большой, богатый город никогда не станет его уничтожать, оставаясь на пепелище. Достаточно вспомнить многочисленные воспоминания и архивные документы, указывающие на то, что французские солдаты в начальный период возникновения пожара участвовали в тушении наравне с местными жителями, формируя пожарные команды. 
Москва была серьезной картой в рукаве Наполеона на переговорах о мире, и лишиться ее в результате поджога было бы непростительной глупостью. К тому же, в результате пожара пострадала значительная часть подразделений французской армии, которые потеряли погибшими и обожженными значительное количество солдат. Уж если французы и подожгли бы Москву, то свои войска заранее бы вывели.

Однако версия о гибели Москвы от рук французских солдат активно использовалась русским правительством в пропагандистских целях. Уже в правительственном сообщении от 29 (17 по старому стилю) октября 1812 года вся ответственность за пожар возлагалась на наполеоновскую армию, а поджог был назван делом "поврежденного умом". Зато в одном из императорских рескриптов от 1812 года на имя генерал-губернатора Москвы графа Ростопчина уже указывалось, что гибель Москвы являлась спасительным для России и Европы подвигом, который должен был прославить русский народ в истории, результатом Божьего промысла, а в другом рескрипте назывался виновник пожара - французы. Иными словами, русские не знали, на какую же позицию им все-таки встать.

Среди тех, кто не сомневался в ведущей роли генерал-губернатора Москвы Ростопчина в организации пожара - русский историк Дмитрий Бутурлин, который писал, что "не могши сделать ничего для спасения города ему вверенного, он вознамерился разорить его до основания, и чрез то саму потерю Москвы учинить полезной для России" (не будучи способным ничего сделать для спасения вверенного ему города, он вознамерился разорить его до основания, и таким образом превратить потерю Москвы в пользу для России). По Бутурлину Ростопчин заранее приготовил зажигательные вещества. По городу были рассеяны наемные поджигатели, руководимые переодетыми офицерами полиции.

Другие историки (русские и советские) считали поджег Москвы проявлением гения Кутузова. В советское время вопрос о причинах московского пожара принял политическую окраску. Если первые советские историки не сомневались в решающей роли Ростопчина (или Кутузова, потому что Ростопчин самостоятельно принять такое решение ну никак не мог!), то в дальнейшем историография по данной проблеме носит на себе идеологический отпечаток.

В хронологическом порядке для работ разных десятилетий характерно зачастую противоположное отношение к проблеме. Так в 20-х годах прошлого века господствовало мнение, что пожар был организован русскими. В 30-е годы Евгений Звягинцев предположил, что его причиной являлась "неряшливость в обращении с огнем французов". В 40-е годы прозвучала позиция Милицы Нечкиной, что пожар - проявление патриотизма русского народа, но без указания конкретных лиц. В 1950 году появилось первое в советские годы серьезное исследование Ивана Полосина, утверждавшего, что пожар это выражение патриотического подъема москвичей, но его главной причиной был приказ Кутузова. Наконец, в 1951-1956 годы оформилась версия Любомира Бескровного и Николая Гарнича о том, что французы сознательно жгли Москву. К ним в 1953 году присоединились Нечкина (поменявшая точку зрения на сто восемьдесят градусов) и Жилин. Указанная концепция господствовала в 60-70-х годах.

Что касается Ростопчина, то в 1823 году граф написал сочинение "Правда о пожаре в Москве", где он довольно подробно описывал надуманность обвинений в его адрес, и приводил конкретные факты, по которым уничтожение Москвы было как минимум нецелесообразным. В частности, говорил о несостоятельности таких причин поджога, как уничтожение запасов продовольствия и жилого фонда для размещения солдат. К тому же русские - по Ростопчину - не предприняли никакой попытки эвакуации мирного населения или хотя бы предупреждения о необходимости покинуть город в ближайшее время. Сложно себе представить, чтобы губернатор отдал приказ поджечь город, в котором находится несколько десятков, а то и сотен тысяч жителей. На самом деле эвакуация местного населения была - и масштабнейшая, не имеющая аналогов. И Ростопчин блестяще ее организовал.

Если резюмировать все данные и произвести хотя бы минимальный анализ произошедшего, то напрашивается несколько выводов.

1) Не существует единой официальной версии о причинах московского пожара, которая суммой фактов и доводов перевесила бы остальные. Все существующие версии в какой-то мере политизированы. И это значит, что истинные причины на настоящий момент не вскрыты.

2) Пожар не нужен был ни России, ни Наполеону.

3) Большинством очевидцев отмечены необычные обстоятельства возникновения очагов пожара, который, будучи потушенным в одном месте, появлялся вновь в другом.

4) Пропаганда лжет нам о том, что Москва была деревянная. Это делается для преувеличения пожароопасности города в нашем воображении. Фактом является то, что весь центр города в радиусе 1,5 км от Красной площади был каменным. Вот на этой карте XVIII века цветом выделен Белый город, который был сплошь каменным:

Показательно и то, что только за 10 месяцев 1869 года в Москве насчитали 15 тысяч пожаров. В среднем пятьдесят (!) пожаров в день. Однако ведь город весь не выгорал! И дело здесь не столько в бдительности, сколько в повышенной пожарной безопасности каменного города с широкими улицами.

Для того чтобы понять, что Москва в начале XIX века отнюдь не была деревянной, достаточно ознакомиться с работой "Каменное строительство в Москве XVIII века". В ней есть много интересного. Еще за что лет до описываемых событий в центре города запрещалось деревянное строительство, в результате чего к 1812 году большая часть построек в Москве, не считая окраин, состояла из каменных и кирпичных домов, что значительно повышала пожарную безопасность города. При этом после пожара в каменном здании стены остаются целыми, а выгорают внутренние помещения. В то время как по описаниям того времени, после пожара 1812 в центре столицы не осталось практически ничего.

5) После катастрофы в течение нескольких дней люди в пораженной зоне находились в состоянии шока. Вооруженные противники не воспринимали друг друга как угрозу. По Москве открыто бродили до 10 тысяч русских солдат, и никто из французов, находившихся там более месяца, не пытался их задерживать!

6) Ущерб от катастрофы оказался немыслимо тяжелым. Французы потеряли в Москве 30 тысяч человек - это больше, чем их потери в Бородинском сражении. Москва на 75 процентов была уничтожена. В руины превратилась даже каменная застройка, чего не может случиться при обычном пожаре. Руинами стала значительная часть Кремля и массивных каменных торговых рядов, что пропаганда вынуждена была объяснять проделками неадекватного Наполеона (якобы он приказал все это взорвать). А то, что степень разрушения того же Кремля в разных местах была различной, объяснялось тем, что торопливый Мюрат не все фитили поджег, либо дождь их погасил и т.д.

7) Армия французов не располагала достаточными средствами для разрушения массивных каменных построек в таких масштабах. Полевая артиллерия для этого не годится, да и пороха столько не набрать. Речь о килотоннах в тротиловом эквиваленте.

То, что превратило Москву в руины и пепел, потрясло очевидцев до степени шока.

Только этим можно объяснить "призрачное" (по воспоминаниям очевидцев) состояние и жителей города, уже ни от кого не скрывавшихся, и десятка тысяч русских солдат, отчасти вооруженных, которые уже не думали воевать с французами или просто покинуть город (были деморализованы и дезориентированы), и французских солдат, которые также не обращали внимания на присутствие вооруженного противника.

Все эти данные и выводы не могли не заставить думающих исследователей и историков искать какие-то другие причины в московском пожаре. Версий выдвигалось (и выдвигается) великое множество.

Здесь уместно привести альтернативную версию писателя-фантаста Василия Шепетнёва, изложенную в его произведении "Певчие Ада". Она настолько убедительно звучит, что на просторах Интернета давно забыли, что это вымысел, и считают историю подлинной:

"В прошлом году московский чиновник приобрел запущенное поместье на юге Франции, в окрестностях Тулона. После вступления в права владения он затеял ремонт старинного особняка и, готовя мебель к реставрации, в одном из потайных ящичков письменного стола обнаружил дневник некоего Шарля Артуа, лейтенанта наполеоновской армии.

В дневнике описывались московские события и подробности возвращения армии из России. Сейчас рукопись проходит ряд экспертиз, но с отрывками из неё, благодаря любезности владельца, удалось ознакомиться. "Я стоял во дворе большого русского дома. Невысокое солнце заливало Москву золотистым светом. Внезапно загорелось второе солнце, яркое, белое, ослепительное. Оно располагалось на двадцать градусов выше первого, истинного, и светило не более пяти секунд, однако успело опалить лицо Поля Берже, отдыхавшего на балконе. Стены и кровля дома начали дымиться. Я приказал солдатам вылить на кровлю несколько десятков ведер воды, и лишь благодаря этим мерам удалось спасти усадьбу. В других усадьбах, расположенных ближе к новоявленному светилу, начались пожары. Именно эта загадочная небесная вспышка и послужила причиной страшного пожара, уничтожившего Москву..."

Любопытно описание бегства наполеоновских войск из России. Как известно, отступать французам (на самом деле состав армии Наполеона был многонациональным, собственно французы в ней составляли меньшинство) пришлось по разоренной Смоленской дороге. Недостаток продовольствия и фуража, отсутствие зимнего обмундирования превратили некогда могучую армию в толпу отчаявшихся, умирающих людей.

Но только ли генерал Мороз и генерал Голод виновны в болезнях, поразивших войско? Вернемся к сентябрю 1812 года. Великая Армия еще в Москве. "Вокруг продолжаются пожары. Усадьба, где мы расквартированы, уцелела, но, как назло, новая напасть поразила наши ряды. Гнилая русская вода, невоздержанность в еде или иная причина, но все наши люди страдают от жесточайшего кровавого поноса. Слабость во всех членах, головокружение, тошнота, переходящая в неукротимую рвоту, добавляют несчастий. И не мы одни в подобном положении - все батальоны нашего полка, все полки в Москве. Лекари подозревают дизентерию либо холеру, и рекомендуют поскорее покинуть негостеприимный город. Давеча приезжал Пьер Дюруа. Его отряд стоит в десяти верстах от московской заставы, все здоровы и веселы, правда, тревожат русские партизаны. Видя плачевное наше состояние, он тут же повернул назад, боясь подхватить заразу..."

Неделю спустя лейтенант замечает: "Начали выпадать волосы. Я поделился сим печальным открытием с Жирденом - но у него те же неприятности. Боюсь, скоро весь наш отряд - да что отряд, весь полк станет полком лысых... Многие лошади тяжело больны, что ставит в тупик ветеринаров. Как и лекари двуногих, они утверждают, что вся причина в злокачественных миазмах, растворенных в московском воздухе...

Наконец, решение принято: мы покидаем Москву. Покидаем, ничего не добившись, пораженные недугом, ослабленные, немощные, бессильные. Одна лишь надежда, увидеть родную Францию придает мужества, иначе мы предпочли бы просто лечь на землю и умереть - до того скверно наше состояние..."

Страницы, описывающие обратный путь, тяжелы и скорбны: отряд Артуа терял людей ежедневно, но не в боях - воевать они были не в силах, - а от слабости и истощения, вызванных таинственной болезнью. Даже та скудная провизия, которую удавалось раздобыть, впрок не шла, они просто не могли переварить ее. Солдаты покрылись гнойниками и язвами. Гибли и люди, и лошади. От русских отбивались те части, которые не входили в Москву, но ряды их таяли, в то время как армия русских только крепла. Большая часть наполеоновской армии сгинула на просторах России. Шарлю Артуа повезло: крепкий дух подчинил себе немощное тело. Болезнь сделала его инвалидом. Поэтому сразу по возвращении во Францию он получил отставку, но прожил недолго и умер в возрасте тридцати двух лет бездетным.

Новый владелец поместья (ко всему прочему, кандидат физико-математических наук), ознакомившись с рукописью и проконсультировавшись со специалистами, высказал предположение: армия, оккупировавшая в 1812 году Москву, подверглась воздушному ядерному удару! Световое излучение вызвало пожары, а проникающая радиация - острую лучевую болезнь, которая и подкосила армию..."

Фантастика, конечно. Причем даже не обязательно знать о литературном первоисточнике, достаточно сложить два и два: какой-то там чиновник-физик-математик без доступного для всех желающих имени и адреса, какой-то умерший непонятно от чего французский лейтенант, еще неизвестно, существовавший ли на самом деле...

Но это не столько фантастика, сколько версия. Которая прекрасно объясняет все странности того пожара. А версия такова: Москва подверглась ядерному удару! Все болезни, недомогания, симптомы, характер разрушений - все соответствует последствиям взрыва ядерной бомбы.

А что же является не фантастикой, а историческими фактами? Военная статистика утверждает, что в Москве от французской армии, вошедшей в город, уцелела лишь одна треть. Буквально такими словами пишет в своих мемуарах "Пожар Москвы 1812" бригадный генерал граф Филипп де Сегюр: "От французской армии, как и от Москвы, уцелела лишь одна треть..." А вот что мы читаем в московском издании 1814 года "Русские и Наполеон Бонапарте": "По признанию самих французских пленных, 39-дневное пребывание их в Москве стоило им 30 тысяч человек..." Для сравнения интересный факт. В 1737 году, как известно, случился один из самых страшных пожаров в Москве. Тогда стояла сухая ветреная погода, выгорело несколько тысяч дворов и весь центр города. По масштабам тот пожар был соизмерим с пожаром 1812 года, но в нем погибло все лишь 94 человека. Каким образом катастрофа 1812 года, будучи таким же пожаром, смогла поглотить две трети расквартированной в Москве французской армии? То есть порядка 30 тысяч человек? Они что, ходить не могли? А если не могли, то почему?!

Но тут у любого здравомыслящего человека возникнет вполне резонный вопрос: откуда ядерная бомба взялась в те времена?! Ну, во-первых, причиной взрыва могла оказаться не бомба, а падение метеорита из антивещества. Теоретическая вероятность подобного события незначительна, но отнюдь не нулевая. Во-вторых, удар по просьбе российских властей мог быть нанесен "Великими Древними", криптоцивилизацией, населяющей подземную Русь. Данная версия, конечно, более чем фантастична, но в пользу этого предположения говорит и решение Кутузова оставить Москву после выигранного генерального сражения, и невиданная в те времена массовая эвакуация населения из города (хоть Ростопчин и утверждал обратное). Власти решили пожертвовать строениями во имя гибели врага.

Последнее, наиболее вероятное, но, одновременно, и наиболее путающее предположение заключается в том, что до Москвы 1812 года донеслись отголоски гораздо более позднего - и гораздо более мощного - ядерного взрыва. Существует теория, что часть энергии, освобождающейся во время неуправляемой ядерной реакции, перемещается не только в пространстве, но как бы разрывает и временной континуум, и перемещается во времени тоже, причем как в будущее, так и в прошлое. Именно из будущего и донесся до армии Наполеона отголосок ядерного взрыва.

Французский император, находившийся в момент взрыва в каменном здании, получил относительно небольшую дозу радиации, которая сказалась уже на острове Святой Елены. Официальная же медицинская наука утверждала, что Наполеон умер от отравления, предположительно мышьяком. Но, как известно, симптомы отравления мышьяком и симптомы лучевой болезни схожи.

Рассказ Шепетнёва о дневнике Шарля Артуа - своего рода невольная мистификация. Однако мемуары графа де Сегюра - отнюдь не мистификация! Они хорошо известны, вот только историки берут из этих мемуаров лишь то, что считают необходимым. Например, упоминание о нескольких пойманных поджигателях тиражируются во всех изданиях, а на воспоминания о необычном характере горения закрываются глаза, и эти данные в печать не попадают. А мы ведь как устроены? Нам ведь первоисточник открыть ох как тяжело, мы все больше цитатами из интернета удовлетворяемся...

Есть и еще одно интересное описание из книги де Сегюра: "Два офицера расположились в одном из кремлевских зданий, откуда им открывался вид на северную и восточную части города. Около полуночи их разбудил необычайный свет, и они увидали, что пламя охватило дворцы: сначала оно осветило изящные и благородные очертания их архитектуры, а потом все это обрушилось... Сведения, приносимые съезжавшимися со всех сторон офицерами, совпадали между собой. В первую же ночь, 14-го на 15-е огненный шар спустился над дворцом князя Трубецкого и поджег это строение".

Нынешние историки склонны относить сей факт к фантазиям графа. Но неужели в генералы во Франции выбивались фантазеры? Отнюдь, потому что в описаниях других очевидцев также часто встречаются фразы о вспышках и последующих разрушениях строений. Согласитесь, что во время обычного пожара каменные здания себя так не ведут!

Да и люди не ведут себя так странно после простого, хоть и масштабного пожара. У де Сегюра читаем: "Те же из наших, которые раньше ходили по городу, теперь, оглушенные бурей пожара, ослепленные пеплом, не узнавали местности, да и кроме того, сами улицы исчезли в дыму и обратились в груды развалин... От великой Москвы оставалось лишь несколько уцелевших домов, разбросанных среди развалин. Этот сраженный и сожженный колосс, подобно трупу, издавал тяжелый запах. Кучи пепла, да местами попадавшиеся развалины стен и обломки стропил, одни указывали на то, что здесь когда-то были улицы. В предместьях попадались русские мужчины и женщины, покрытые обгорелыми одеждами. Они подобно призракам, блуждали среди развалин..." Спрашивается, чего им блуждать? Чего они потеряли на пепелище?

Согласно воспоминаниям очевидцев, после пожара Москва превратилась в груду пепла, не осталось практически ничего. Огромное количество жертв, превышающее число погибших в крупнейших сражениях этой войны, просто теоретически не может соответствовать обычному пожару, пускай и целого города. При этом, судя по описаниям де Сегюра, солдаты и офицеры французской армии после борьбы с пожаром были полностью измождены и сидели на "мокрой соломе" или в "холодной грязи". То есть на улице шел дождь, или как минимум была значительная влажность после осадков. Этот факт - очень важный, так как подавляющее большинство самопроизвольно возникающих пожаров в таких природных условиях не распространяются, а быстро затухают, тем более в районах с каменной застройкой...

Сильнее всего пострадал центр города - несмотря на то, что был застроен исключительно каменными и кирпичными зданиями. Даже от Кремля почти ничего не осталось, хотя от окружающих построек его отделяли широкие площади и рвы. Такие, например, как проходивший от Арсенальной башни до Беклемишевской Алевизов ров (34 метра в ширину и 13 в глубину). Этот огромный ров после пожара оказался полностью завален обломками и мусором, после чего заровнять его оказалось проще, чем расчистить.

Кстати, Наполеон, которого (согласно первой версии) обвиняют в поджоге Москвы и взрыве Кремля, сам едва уцелел во время этого пожара. Граф де Сегюр рассказывает: "Тогда наши после долгих поисков нашли возле груды камней подземный ход, выводивший к Москве-реке. Через этот узкий проход Наполеону с его офицерами и гвардией удалось выбраться из Кремля".

В общем, очень странный пожар. Мягко говоря. Необычный (!) свет, огненный шар, пламя, обрушивающее (!) дворцы... Не глинобитные мазанки, а многоэтажные здания! Пламя не зажигающее, а освещающее. Сначала. И лишь потом обрушивающее! Насчет шара - вообще без комментариев. Тем, кто не догадался или закрывает глаза на очевидное, стоит просто посмотреть кинохронику ядерных испытаний...

Но тут здравомыслящий человек снова задаст резонный вопрос: пусть не осталось никаких прямых письменных доказательств о применении ядерного оружия. Но ведь радиация-то должна была остаться?!

Она и осталась. До сегодняшнего дня распределение фонового уровня радиации в Москве указывает на следы применения именно ядерного боеприпаса. Профессионалам, понимающим в вопросе, четко виден эпицентр и "факел" рассеивания радиоактивных продуктов взрыва вот на этой карте радиационного фона Москвы.

Повышенный уровень фоновой радиации в центре города (темно-голубой цвет) образует характерное пятно, с "факелом", вытянутым в сторону юга. Эпицентр пятна расположен как раз в том месте, где Наполеон якобы неистово разрушал каменные торговые ряды. Это как раз то место, на которое выходили кремлевские окна двух офицеров из мемуаров Сегюра. Тех самых, которых разбудил "необычный свет", и на глазах которых обрушились каменные дворцы.

В этих же мемуарах сказано, что сильный ветер дул с севера, что и показывает направление рассеивания радиоактивного мусора, который теперь остаточно фонит в грунте. С этой же стороны расположены Никольские ворота Кремля, которые якобы были взорваны бесноватым Наполеоном почти до основания. И, наконец, здесь же расположен и тот заваленный обломками Алевизов ров, который после катастрофы решили просто заровнять, расширив Красную площадь.

То есть, мы видим все следы применения малого тактического ядерного заряда. Настало время упомянуть и дождь, несмотря на который пожар все время возникал вновь. После наземного ядерного взрыва всегда появляется дождь, так как большое количество пыли выбрасывается восходящими тепловыми потоками в верхние слои атмосферы, где на них немедленно конденсируется влага. Все это выпадает в виде осадков.

Не исключено, что было применено несколько зарядов в разное время, т.к. пожар, будучи потушенным в одном районе, возникал снова в другом. Они могли быть разными наземными, воздушными и высотными, при которых ударной волны практически нет, но есть мощное излучение, вызывающее пожары и болезни. Опознать их достоверно, именно как взрывы, людям XIX века было бы практически невозможно. Только и остается рассказывать об огненных шарах да самопроизвольно возникающих пожарах.

А теперь давайте немного отвлечемся от кошмарных сцен и подумаем. Если все вышеприведенные гипотезы о пожаре 1812 года на поверку оказываются несостоятельными, то верна ли сама постановка вопроса - "Кто поджигатели: русские или французы?". Почему бы не рассмотреть вариант участия в катастрофе третьей стороны?

Такая сила, как показывает история, давным-давно присутствует на планете. Многие столетия ни одна крупная война не возникала сама по себе. Всегда был некто, который стравливал соседей, доводил конфликт до точки взрыва, провоцируя бойню, а затем распространял свое влияние на ослабленные войной народы. Так было и во время Второй мировой войны, когда немецкие фашисты и граждане Советского Союза всех национальностей истребляли друг друга, а мировое закулисье делало свой выбор - кого из противников, обескровленных противостоянием, потребуется добить.

Нет причин исключать проявление этой третьей силы и в Наполеоновских войнах. Кое-что об этом известно. Это и финансирование Наполеона из соответствующих источников, и его труднообъяснимое решение воевать с Россией, оставив в покое своего главного врага - Англию; так позже поступит и Гитлер. Но одно дело строить заговоры и плести интриги, а другое - странным способом с особой жестокостью уничтожить огромный город, расположенный в глубине России, в тысячах километрах от границы.

Правительства крупнейших держав планеты получили в свои руки ядерные технологии лишь в пятидесятые годы ХХ века. Есть ощущение, что человечество кто-то стал активно готовить к самоубийству. Но таким оружием уже давно могла владеть некая третья сторона. А то, что СМИ и официальная наука с пеной у рта отрицают малейшую возможность такого развития событий, лишний раз доказывает весомость этой версии.

По материалам исследований Алексея Артемьева